А уже в этом году Украина собралась подписывать договор о свободной торговле с Албанией. За январь 2018 экспорт нашей продукции в эту страну составил 555 тысяч долларов, а импорт — 31,7 тысячи долларов. С такими торговыми оборотами профита не хватит даже на подарки правительственным делегациям и каравай у трапа.

Есть у наших торговых «представителей» еще один туз в рукаве. Это присоединение Украины к так называемой Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ). В 50-60-х годах прошлого века Великобритания усиленно соперничала с Францией и Германией за торговое доминирование на континенте. В связи с этим англичане и создали ЕАСТ как противовес континентальным интеграционным потугам немцев и французов. Сейчас этот торговый рудимент сдулся до четырех стран: Исландии, Норвегии, Швейцарии и Лихтенштейна. Именно к этой четверке и планирует присоединиться Украина, пытаясь отметиться во всех полудохлых торговых объединениях.

В украинском политикуме, как в гигантском черном котле, происходит постоянное варево всевозможных идей и концепций, зачастую с приправой частного интереса большого бизнеса и щепоткой личной выгоды того или иного чиновника. Предметом сегодняшней статьи будет очередной торговый прожект с Турцией. Правда, в последнее время вся эта кухня несколько усложнилась. В довесок к частным корпоративным интересам и желаниям бюрократов получить ценное подношение добавилась и обыкновенная глупость. Именно поэтому анализировать «планов громадье» стало значительно тяжелее. Вот как в истории с Албанией: ищешь какой-то смысл или тайную подоплеку, а их просто нет, ни первого, ни второго. Как говорится, не спешите искать сложные причины, ведь большинство поступков можно объяснить обыкновенной человеческой глупостью. Это раньше все было намного проще: или «таежный» союз, или ЗСТ с ЕС. Правда, еще применялась пресловутая многовекторность, но седалища усидеть на нескольких стульях одновременно не хватило, и экономика оказалась в сказочной местности «междуж… пье».

Что же такое Турция для Украины? Еще десяток лет тому назад эксперты рассматривали Польшу, Турцию и Украину в качестве наиболее перспективных лидеров балто-черноморского региона, причем именно Украина могла сделать наиболее впечатляющий спурт. Сейчас наше отставание от Польши и Турции — это как матч в кубке Украины между «Ингульцом» и «Динамо». За последние годы мы уже несколько раз понизились в классе и чуть было не снялись с соревнований по причине неуплаты «взносов».

Наша структура экспорта сегодня — это Турция образца начала девяностых годов прошлого века: те же 40-50% сельскохозяйственного сырья в общей массе продаваемых на внешних рынках товаров. Вот только с тех пор турки осуществили впечатляющие структурные изменения: сегодня в их экспорте до 30% составляют промышленные товары и оборудование с высоким уровнем добавочной стоимости. У нас же данный показатель сократился с 20% до ниже 10%. Кроме того, и в структуре продажи продуктов питания у турок преобладают товары с высоким уровнем переработки, в то время как мы продаем простое сырье. Казалось бы, статистика взаимной торговли весьма благоприятна для нас: за 2017 год экспорт украинских товаров в Турцию составил 2,5 миллиарда долларов, а импорт турецких — 1,26 миллиарда долларов. На первый взгляд — у нас значительный торговый профицит. Но, как известно, рогатый кроется в деталях, а суть международной торговли — в ее структуре.

Среди показателей нашего экспорта необходимо выделить: зерновые (236 миллионов долларов), семена масличных (300 миллионов долларов), отходы пищевой промышленности (171 миллионов долларов), растительное масло (106 миллионов долларов), древесину (137 миллионов долларов), черные металлы (1068 миллионов долларов), рудное сырье (96 миллионов долларов).

В структуре турецкого импорта выделяются: плодовые (123 миллионов долларов), транспортные средства (141 миллионов долларов), текстиль, обувь (93 миллионов долларов), реакторы, котлы (133 миллионов долларов).

В этой связи можно конечно было рассказать про «сырьевое проклятие», что мы им сырье, а они нам — товары с высоким уровнем добавочной стоимости. Но это будет слегка манипулированием, ведь такая же структура торговли у нас и с ЕС, но это не значит, что нужно выходить из соглашения с Европой. К сожалению, структурные изменения, произошедшие в нашей экономике за последние годы, сделали Украину сырьевым придатком, и технологический дисбаланс у нас будет с любой мало-мальски развитой экономикой.

В контексте Турции важно понимать иное. Эта страна представляет собой уникальный пример максимальной торговой интеграции на европейский рынок, которая в случае с другим государством была бы возможна лишь при условии полноценного членства в ЕС. Выиграть у турок в торговле — это все равно, что пытаться снять больше фильмов, чем в Индии.

На данный момент Турция максимально использует не только рынки ЕС, но и свое региональное лидерство и, учитывая объективную ресурсную ограниченность, «отжимает на жмых» менее расторопных соседей. Турки покупают нефть и перерабатывают ее на своих нефтехимических заводах, поставляя готовую продукцию на европейский рынок. То же самое они делают с нашей «нефтью» — подсолнечным маслом. Они не только покупают украинскую «семечку» и делают из нее готовый продукт, но и закупают наше готовое масло, перевозимое специальными танкерами, а затем бутылируют его под своими брендами, добавляя туда «витамины и каротины», которые не смог бы выявить даже нобелевский лауреат по биохимии. На экспорт идет уже турецкое масло, которое стоит значительно дороже наливного. То же самое происходит и в металлургии: турки закупают полуфабрикаты из черных металлов в виде слябов, г/к рулонов, квадратных заготовок, а также чугуна, а затем производят на своих предприятиях сталь и прокат высочайшего класса и продают этот товар на рынках Германии, Швеции и других европейских стран, но уже по значительно более высокой цене. Кроме того, Турция является крупнейшим потребителем лома: в прошлом году она нарастила его импорт на 18% — до 21 миллиона тонн стоимостью более шести миллиардов долларов (данные Turkish Iron and Steel Producers' Association).

Создать ЗСТ с такой страной — это значит поставить на грань выживания не только наше машиностроение, но и легкую, обувную, промышленность, которые в последний год начали показывать неплохие темпы роста и осваивать не только рынок ЕС, но и свой внутренний. Кроме того, не смогут выдержать конкуренцию с турками и наши производители овощей — о грунтовых херсонских помидорах придется забыть.

Не трудно заметить, что почти половину нашего экспорта в Турцию составляют черные металлы и рудное сырье. Создание зоны свободной торговли при таком раскладе — это всего лишь очередной реверанс власти перед одной крупнейшей ФПГ страны. И для этого не жалко пожертвовать украинскими машиностроителями, херсонскими помидорами, швеями и обувщиками, превратив Украину в экспортера «семечки», лома и полуфабрикатов из черных металлов. Ах да, еще и экспортера остатков крупного рогатого скота «на кожу».

Аналогичную жертву, принесенную на алтарь соглашения ЗСТ с ЕС, мы объяснили исторической неизбежностью вектора европейской интеграции. А как объясним «растворение» в турецком направлении? С ролью сырьевого придатка Европы Украина уже смирилась. Но быть сырьевым придатком Турции… Не комильфо…

Завалили ЕС продукцией. В чем секрет украинского экономического чуда

С определенными оговорками можно сказать, что перед нами настоящее украинское экономическое чудо, которое состоялось исключительно благодаря чрезвычайно высокой резистентности наших экономических субъектов к изменяющейся внешней среде и системным шокам.

И это именно резистентность, а не мимикрия, ведь Украине пришлось не просто «менять цвет» и приспосабливаться к изменению «забортной температуры», но и активно меняться вслед за изменившимися внешними факторами. Нужно было системно видоизмениться и поменять не только структуру экспорта/импорта, но и частично переориентировать структуру всей экономики. В то же время, необходимо отметить, что и Европа пошла на беспрецедентные меры по амортизации вхождения нашей страны на ее рынок. Это касается и разноскоростного снятия торговых пошлин на ряд товаров, когда ЕС снижала их быстрее, чем Украина, и разрешение «отсрочить» имплементацию договора об ассоциации, и смягчение требований к качеству и стандартизации (молоко и молочные продукты), и уступки по экспорту лома и древесины. Не будет преувеличением сказать, что в некоторых вопросах требования к Украине были даже мягче, чем к вечному кандидату на вход — Турции.

Относительно оговорок, чтобы фраза о чуде не воспринималась в качестве скрытого сарказма, необходимо отметить, что январь-февраль — это период, когда украинские экспортеры пытаются максимально «выбрать» квоты для своих товарных поставок на рынок ЕС. Но в январе-феврале прошлого года наш экспорт в Европу составил $2,48 миллиарда, а импорт — $3,125 миллиарда, таким образом торговое сальдо было дефицитным на $636 миллионов. Кроме того, в этом году выросли поставки электротехники, оборудования, оптики, продукции машиностроения, которые не зависят от квот.

Если проанализировать структуру наших торговых операций со странами ЕС, становится очевидным, что «сырьевое проклятие» пока никто не расколдовал. Но подобная структура взаимной торговли свойственна для всех моделей, где с одной стороны — развивающаяся страна, а с другой — давно развитая. Экспорт зерновых за два месяца составил $992 миллиона / импорт $62,4 миллиона; масла растительного и животного — $701 миллион/$38,1 миллионов; продуктов питания $460 миллионов/$325 миллионов; древесины и изделий — $227 миллионов/$42,7 миллиона; черных металлов — $1710 миллионов/$184 миллиона. Это что касается профицитных товарных групп. Но есть и дефицитные для нашей торговли: фармацевтика — 25 миллионов/ 292 миллиона; удобрения 17,7 миллионов/212 миллионов; транспорт — 86,6 миллионов/ 594 миллиона; топливо — $135 миллионов/ $1741 миллион.

Присутствуют и так называемые балансирующие отрасли, где торговый дефицит может быть преодолен в ближайшие год-два. Для этого, необходимо лишь задействовать дополнительные внутренние стимулы. К таким отраслям стоит отнести: текстиль — $135 миллионов/ $284 миллиона; обувь — $33,6 миллиона/ $57,7 миллионов; котлы, реакторы — $257 миллионов/ $886 миллионов; электротехника — $474 миллиона/$708 миллионов; машины и оборудование — $732 миллиона/ $1594 миллиона. Это именно те направления структурных реформ, где кроются резервы для будущего роста нашего экспорта.

Что касается торговой динамики с европейскими странами, то практически сбалансированы операции с Польшей, Австрией, Чехией. Наш экспорт превышает импорт при торговле с Венгрией, Словакией, Румынией, Португалией, Нидерландами, Италией, Испанией, Грецией, Болгарией. В то же время остается дефицитной торговля с Германией, Великобританией, Бельгией, Францией, Швецией, Швейцарией, то есть с наиболее технологически развитыми странами континента.

В целом, страны ЕС потребляют 45% нашего экспорта (за два месяца 2018-го года) и занимают 40,8% в импорте. Для сравнения: со странами СНГ данные показатели составляют 13,7% и 23,6% соответственно. Дефицит торговли с рынками СНГ почти достиг одного миллиарда долларов за два месяца (с ЕС — профицит). И здесь необходимо учитывать, что поставки природного газа отражаются в торговой структуре с Европой, а не с РФ, то есть потенциальный дефицит торговли с рынками СНГ значительно глубже. По сути, Украина является для СНГ торговым спонсором. Равно как и для Китая, и для США.

Естественно, в подобной ситуации, как при любой другой структурной ломке, не обошлось без достаточно трагических эксцессов, связанных с кризисом на предприятиях — прежних флагманах экономики и высвобождением части промышленных трудовых ресурсов на юге и востоке страны. Основная причина этого — процесс вхождения на рынок ЕС происходит хаотично, с использованием исключительно внутренних ресурсов компаний и креатива их собственников.

Украинская экономика сейчас — это некий огромный чумацкий обоз, который прибыл на европейский рынок «за счастьем» с бутылями домашнего самогона, солений и поделками мастеров.

Во всем этом движении нет пока главного штриха, точнее нескольких. Во-первых, практически отсутствует стимулирование европейского вектора со стороны государства. Прямые субсидии выделяются крупным производителям курятины, но практически отсутствуют в системе фермерского животноводства. Скажем больше, государство не справилось даже со своей базовой функцией — обеспечением санитарной безопасности и контроля. Вспышка АЧС в прошлом году закрыла для нашего свиноводства основные внешние рынки сбыта и нанесла прямые убытки в виде закрытых ферм. Только сейчас ситуация начала несколько меняться: в бюджете на текущий год заложено несколько сот миллионов гривен профилактику и борьбу с АЧС. И это разумно, ведь проще потратить миллионы и сохранить миллиарды.

Во-вторых, крайне слабо развиваются транзитные каналы и системы таможенного пропуска. История с европейскими грантами, выделенными на обустройство пограничных переходов, которые канули в лету, уже стала притчей во языцех. Но на таможенных пунктах пропусков ситуация не лучше. Нам еще далеко не только до европейского стандарта дистанционного оформления грузовых таможенных деклараций, но даже до белоруской модели сканирования перемещаемых грузов в процессе движения, что значительно ускоряет проход грузовых составов.

Освоение европейского рынка происходит за счет преимущественно крупных компаний.

Для малого и среднего бизнеса входной билет на европейский рынок по-прежнему недоступен. МСБ не может получить «вагон», не может быстро пройти «таможню», не знает, где брать информацию о правилах работы на внешних рынках. И вот что поразительно. Каждый год наши вузы выпускают тысячи экономистов и юристов, которые обучаются за бюджетные деньги. В лучшем случае, эти кадры подбирает частный сектор, зачастую не по профилю. А в худшем — перед ними «свободная касса». Это тысячи молодых людей, с энергией, базовыми экономическими и юридическими знаниями, владением разговорным английским. С другой стороны, государство так и не создало специальный орган, который смог бы проводить акселерацию бизнес процессов в системе МСБ с прицелом на экспорт. А ведь наличие кадров и направлений их использования могло бы создать эффективную синергию.

Как пример можно использовать опыт создания в Эстонии Фонда содействия развитию предпринимательства (EAS). Это крупнейший механизм государственной поддержки предпринимательства, который предоставляет не только финансовую помощь, но и услуги по консультированию, бизнес-планированию, обучению предпринимателей, причем не только из промышленного сектора, но и из сферы науки и третичного сектора экономики. В этом плане примечателен слоган Фонда: «Построим успешную Эстонию. Как?» и далее идет перечень принципов такого построения, включая, создание качественной жизненной среды, конкурентных трудовых ресурсов, продвижение эстонских товаров и услуг на внешние рынки.

Цель Фонда — обратиться лицом к предпринимателям, стать их фронт-офисом во взаимоотношениях с налоговыми, таможенными службами, внешними рынками, логистическими и транспортными системами. Главная цель EAS — это стимулирование отраслей с существенным экспортным потенциалом и высоким уровнем добавочной стоимости. Фонд таргетирует достижение таких целей, как объем экспорта своих клиентов, уровень добавочной стоимости экспортных товаров (для ухода от «сырьевого проклятия»), расходы на научную деятельность, создание новых рабочих мест, привлечение инвестиций. Именно такие фонды и должны апсорбировать существенную часть донорской международной помощи, а не министерства, которые функционально не готовы к таким проектам.

Кроме того, Украина практически не использует свой дипломатический потенциал для развития международной торговли, в первую очередь с ЕС.

Наши посольства должны были стать настоящими торговыми форпостами, не только оказывая поддержку национальному бизнесу, но и лоббируя украинские экономические интересы, например, в системе крупных заказов и контрактов. Вместо этого украинские дипмиссии больше напоминают сонные советские «амбасады», а не представительства модерной страны, которая хочет закрепиться на консервативном континентальном рынке. Достаточно взглянуть на сайты наших посольств, некоторые из которых месяцами не обновляют информацию и рекламируют продажу «роев пчел» и тыквенной шелухи.

Пока так и не возникла настоящая «сцепка» между государственными институтами и организациями трудовых мигрантов. Как показывает опыт таких стран как Китай, Турция, Израиль, национальный бизнес всегда успешно продвигался на международные рынки вслед за трудовыми мигрантами. Мигранты поддерживали бизнес из своей страны, а тот, в свою очередь открывал новые возможности для их развития. К сожалению, и этой синергии у нас пока нет. Зато есть постоянные попытки каким-либо образом взять под контроль финансовые потоки «заробитчан».

Очевидно, что при использовании указанных выше стимулов роста наша торговая позиция на европейском рынке была бы куда «профицитней». В случае реализации этих относительных конкурентных преимуществ (в довесок к абсолютным в виде ресурсов и трудового потенциала), впору будет говорить о состоявшемся экономическом чуде, но уже без дополнительных оговорок и обиняков.

Украинский экономист: «Страну довели до сумасшедшего обнищания»

Подробнее: https://eadaily.com/ru/news/2018/04/20/ukrainskiy-ekonomist-stranu-doveli-do-sumasshedshego-obnishchaniya